Учебный курс Основы журналистики предполагает выверенную, хорошо обоснованную теорию, которая отражает сущностные свойства объекта, отличающие его от других объектов; теорию, которая оперирует знаниями законов функционирования объекта, а также включает в себя понятия, ориентирующие на содержательный анализ процессов и явлений, представленных в качестве предметной области исследований. Однако все известные варианты теорий журналистики свидетельствуют о том, что они не имеют в себе своего собственного основания и обоснования. Порожденные потребностями времени в целостном осмыслении журналистского ремесла и его результатов, они используют в своих построениях социально-философские, политические и культурфилософские идеи, пропуская через них свой эмпирический материал. Существующие варианты теорий журналистики: авторитарная, либертарианская, социальной ответственности, советская журналистика и другие несут в себе определенный социально-политический и социально-философский смысл. Даже те теории журналистики, которые акцентируют свое внимание лишь на те или иные методы и приемы сбора и обработки информации - расследующая журналистика; прецизионная , требующая использовать приемы социологии и других гуманитарных наук; теоретиков нового журнализма , доказывающих необходимость включения в публикации авторских мнений и элементов художественного вымысла и другие - нельзя отнести к чисто методическим рекомендациям, имеющим узкопрофессиональный смысл.

За этими теорийками стоят ценности и идеалы наступающего постмодернизма, не претендующего на глобальность и истинность, а лишь на некоторое видение проблемы. За спиной этой непритязательности выглядывает технократизм и претенциозность эпохи Модерна, отнюдь не поверженной новыми идеологами, а осуществляющей на практике свои претензии на глобализм через систему Интернет. На всех лежит печать времени, которое диктует свои проблемы, требует своей социально значимой информации и не менее социально значимой мифологии. Именно поэтому формулирование теории журналистики как антропологического феномена возможно только в философском, культурологическом и социально- политическом планах.

Сама себя журналистика не познает. Она занята другим: поиском информации, ее обработкой и проблемами доставки ее до потребителя. Даже теоретические проблемы информационных процессов не ее заслуга. Возникшая немногим более 300 лет назад, сразу вслед за журналистикой как социальным фактом, теория журналистики никогда не была чисто информационной теорией. Более того, информационные теории формулировались вне ее лона, на стыке философских проблем математики и техники (К. Шеннон и др.) Но, как теория, непосредственно сориентированная на практику, она использует известные законы и понятия, сформулированные в теории информации: понятие информации, информационной насыщенности и т.п. Конечно, в теории журналистики эти понятия наполняются необходимым ей содержанием Так, понятия информации как сообщения или сведения о чем-либо , как снятие неопределенности в результате получения сообщения , как сообщение, неразрывно связанное с управлением, в единстве с синтаксическими, семантическими и прагматическими характеристиками текста и как передача разнообразия в любых объектах, - все являются работающими в журналистике при анализе массовых информационных потоков, подготовке журналистских текстов и в других ситуациях.

Эти понятия удачно разработаны в теории журналистики Е. П. Прохорова. Наполненные конкретным материалом, они ориентируют журналистов на целостное восприятие информационных процессов: от представленности информации в журналистских текстах до законов ее восприятия в массовой аудитории и понятия информационной безопасности общества. Последнее является особенно важным для результативности журналистской деятельности. Хорошо, добротно сработанная журналистская теория адекватно перерабатывает в себе духовные искания времени, в которых отражены тенденции социального движения. Это теория, которая воплощает на практике социальные проекты, обеспечивая, одновременно, жизнь журналистики как социального явления. Именно поэтому журналистский цех кровно заинтересован в ней. Именно поэтому, неудовлетворенные имеющимися в наличии социальными теориями, журналисты сами ее конструируют.

Как никакая другая теория социально-гуманитарного знания журналистика идеологична. Представляет ли ее орган идеологию государства, или интересы класса, социального слоя, группы, она всегда отражает , выражает и как следствие - представляет и защищает. Поэтому именно к ней, как в прошлом к марксистской теории, применимо утверждение о единстве теории, методологии и практики. Авторитарная теория, возникшая в Англии в XVI - XVII вв., требовала от журналистов поддержки и проведения в жизнь политики действующего правительства, либо монарха. Возникшая несколько позже ее оппонентка либертарианская журналистика предлагала контролировать правительство, информировать и развлекать массы. Теория социальной ответственности , возникшая в США в XX в., поставила вопросы о свободе прессы и моральной ответственности журналистов. Теория советской журналистики рассматривала журналистику в качестве средства организации масс в политической борьбе, а также важном средстве защиты интересов трудящихся масс и социалистического государства. Современные теоретики журналистики, обращая внимание на реальность, в которой все больше очерчивается фундаментальность культурного фактора в человеческой жизни, и социокультурные исследования, осознают важность апелляции к культурному коду человечества. Так, теория культурных и социальных норм поведения ставит задачу изменения отношений людей к тем или иным ценностям, тормозящих взаимопонимание между людьми, их связям и взаимоотношениям. Теории индивидуальных различий и социальных категорий учитывают возрастание индивидуального разнообразия, а также обращенность культур, по мере их развития, к индивидуальным качествам людей.

За фасадом каждой журналисткой теории лежит набор философских понятий, отмеченных печатью времени. Авторитарная теория апеллирует к Платону и Макиавелли, либертарианская - к работам Мильтона, Локка и Милля, работы Хокинга легли в основание теории социальной ответственности, работы К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина положены в основу социалистической журналистики. Любая теория журналистики, претендующая на основательное рассмотрение проблемы, не может не обратиться к философским текстам и словарям, в которых эти понятия основательно проработаны, чтобы с пользой применить их в своих частнонаучных построениях, апеллирующих к действительности. Примечательна в этом отношении теория журналистики Е. П. Прохорова. Рассматривая проблему взаимодействия СМИ с государственной властью, он берет определение власти, изложенное в статье Власть известным Ф. М. Бурлацким, уточняя и развивая это понятие применительно к журналистике. Подобным же образом он использует понятие информация и др. Это не случайно, а закономерно, поскольку в философских текстах содержатся как сущностные понятия, отграничивающие одно явление от другого, так и понятия, ориентирующие на познание сущностей разного уровня.

Так, категорию власть Бурлацкий определяет как способность и возможность осуществлять свою волю, оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью какого-либо средства, - авторитета, права, насилия . При этом он подчеркивает, что существуют различные виды власти: экономическая, политическая, семейная, личная; власть, основанная на господстве и подчинении, и на убеждении, влиянии и контроле. Прохоров также определяет власть как способность и возможность , но развивает ее соответственно потребностям времени и журналистики, возомнившей себя четвертой властью . Он выделяет типы власти: политическое, экономическое регулирование, идеологическое воздействие. При этом обращает внимание на то, что власть негосударственных институтов имеет ограниченную сферу воздействия, что властей значительно больше, чем четыре. Это и власть денег, авторитета, общественного мнения и т.д. СМИ как власть располагают различными властными полномочиями. Они могут выступать и в качестве средства власти, и в качестве контроля над властью, и помощником государственной власти, и своеобразной духовной властью, но в юридическом смысле не являются четвертой властью , поскольку их рекомендации не обязательны для выполнения. Таким образом, разрабатывая современную теорию журналистики, Прохоров наполняет новым содержанием и философию власти. Философия и частнонаучная теория взаимно обогащают друг друга. Теория журналистики вырастает из социальных потребностей в определенной информации и строится с учетом той или иной социальной концепции, отражающей стратегию социального движения. Однако в настоящее время в России социальных концепций множество. Каждый уважающий себя социолог скажет, что нет социологии вообще , а есть социология Питирима Сорокина, его собственная, Макса Вебера, Эмиля Дюркгейма и др., кроме Маркса, потому что его теория отсталая, ненаучная, утопичная . О. Конт научен, потому что он основатель социологии, а К. Маркс нет, потому что он уже не является одним из основателей социологии.

Это же относится ко всему социально-гуманитарному знанию: нет культурологии, но есть множество культурологии, нет истории, но есть множество историй и т.п. Такое положение лишь свидетельство того, что большая часть нашей гуманитарной интеллигенции никогда не воспринимала и не воспринимает социально-гуманитарные науки как науки. Для нее эти области знания всегда были и есть идеологии. В ментальное™ ее сознания лежит убеждение, что наука относится к познанию природы и техники, поэтому деидеологизация государства была воспринята именно такими играми в социально-гуманитарные науки. При внимательном прочтении текстов новых российских теоретиков обнаруживается обыкновенная компиляция (в лучшем случае) западноевропейских вариантов социологии, историй, философий, культурологии и других дисциплин. В худшем случае это просто пересказ, если не перевод с небольшой интерпретацией комплиментарного характера в адрес автора, с преданием анафеме марксистской социологии и других логий , если на них лежит печать марксистской ментальное™. Работы эти, конечно, имеют познавательный смысл, но лучше прочесть работы авторов социальных и других теорий. Их содержание обнаружит ту же опровергаемую ментальность.

Это и предпринимают российские специалисты в области теории журналистики. Так, в 1999 - 2000 гг. на страницах журнала Вестник Московского университета были опубликованы статьи Л. М. Земляковой, раскрывающие содержание одного из теоретиков информационного общества, профессора социологии Мануэля Кастеллса, человека, который ввел в оборот словосочетание информационное общество , сделав его основополагающим при характеристике современной цивилизации. В статьях Земляковой Сетевое общество, информационализм и виртуальная культура , Глобализм и антиглобализм в эпоху формирования информационного общества , Черные дыры информационного века , в основном, конечно, также преобладает изложение, пересказ, но нельзя не отметить, что она увидела в работе Кастеллса Информационный век: экономика, общество и культура то, что современные мини-идеологи не смогли увидеть в силу своей идеологичности. Для последних теория информационного общества - это гимн индивидуализму, информативности и практицизму в плане использовании информации, иногда и творчеству. Л. Землякова увидела в работе М. Кастеллса серьезного социолога, сумевшего вскрыть положительные и отрицательные черты информационного общества: глобализацию активно действующих экономических сил, сетевую форму их организации, гибкость и нестабильность производственных процессов, индивидуализацию трудовых процессов, реальную виртуальность медиа, как систему информатизации и коммуникации, отличающуюся всепроницаемостью, диверсификационностью и воздействием на материальные и ментальные основы жизни людей. Сетевое общество - не рай даже для его обитателей, которые обладают материальным и инструментальным преимуществом над всеми другими обществами, обитающими в рамках своих государственно-национальных образованиях. Это общество, пресытившееся всеми благами цивилизации, существующее в пространстве без социально-политических и культурных границ, вне времени, поскольку оно также не имеет смысла в условиях возможности мгновенной связи; общество, с черными дырами , куда улетают души детей, использованные в порнобизнесе; миллионы, нажитые за счет коррупции и т.п.

Это общество, которое подрывает основы национальных экономик и культурных устоев, являясь при этом неуязвимым со своей эксклюзивной логикой . Нужно понять еще значение этого общества, прежде, чем восторгаться, увидеть какие возможности оно дает, и что теряется при этом. Не случайно его глобализму противостоят, как отмечает Кастеллс, антиглобалистские течения, называемые им течениями культурной идентификации . Журналистика не может не обращать внимание на указанные проблемы, поскольку через систему Интернет она сама включена в это сетевое общество и выполняет в нем разные функции.

Далеко не все теоретики журнализма удовлетворены современными социально-философскими концепциями, как отечественного варианта, так и зарубежного. Уясняя место журналистики в современном гражданском обществе, они самостоятельно формулируют теорию общества, соответственно идеологии (как ни пародоксально) деидеологизации, которая задана сверху. В результате современная российская журналистская мысль породила множество теорий журналистики, если понимать под теорией любое рассуждение по поводу журналистской практики: гипотезу, некоторую концепцию, мнение, не обращая внимания на отсутствие логической взаимосвязанности посылок. При этом в работах, претендующих на полноту освещения журналистской деятельности, логическую завершенность и истинность (Прохорова, Свитич, Маркелова, Ворошилова, Корконосенко и других авторов) обнаруживается разность мировоззренческих и культурно-ценностных исходных позиций. Так, Прохоров и Корконосенко склонны рассматривать журналистику в качестве социально-политической и идеологической деятельности. Для Л. Г. Свитич журналистская деятельность - космическое явление. В своих рассуждениях она придерживается позиции философов, истолковывающих идею ноосферы В. И. Вернадского в качестве сферы разума, покрывающего нашу планету в качестве некого информационного поля, окружающего земной шар, где информация выступает не в качестве свойства материального мира, а отдельной мыслящей субстанции. Правда, в своих практических рекомендациях журналистам она не дает советов по поводу того, как им воспользоваться этим полем. Однако философия космистов позволяет ей заложить метафизические основы для религиозной журналистики, усмотреть предпосылки журналистики не в устных выступлениях древних ораторов, как это представлено в светской журналистике, а в благой евангельской вести . Ворошилов и Гуревич рассматривают журналистику в плане значения ее для экономики. Маркелов склонен усматривать в журналистской деятельности прежде всего творческую, преобразующую деятельность и т.д. В концепции М. В. Раца проводится технократический вариант осмысления журналистики. Он ставит проблему миссии журналистики в современном обществе и ее профессиональных функций, утверждая, что у СМИ нет миссии, но есть функции, порожденные культурой. Миссия, определяемая СМИ в советском обществе, была миссией государства. Но СМИ тогда не были профессиональны, с его точки зрения, поскольку профессиональными они могут быть лишь тогда, когда будут выполнять свои функции: информационно-познавательную, коммуникативно-гуманитарную и авторитарную. В последней Рац не усматривает ничего дурного, поскольку, если не связывать ее с партийной ангажированностью , но с ролью интеллектуальной и культурной элиты , то ничего дурного в ней нет. Рац не ссылается на теории элит, но, по сути, формулирует их применительно к журналистике, где она несомненно должна быть причислена к элите, имеющей все права диктовать обществу ценности. Сама постановка проблемы Рацем, ее существо вполне правомерны, если бы мы из лона советского общества, решившего проблемы социального неравенства, и потому аполитичного (что там произошло в Гондурасе, действительно мало кого волновало, но достать запись песен Высоцкого или роман Фолкнера было проблемой) шагнули не назад, в классовую резню, а вперед, к духовно богатому и технически оснащенному и в бытовом отношении обществу. Современная ситуация в России всех сделала политиками. Журналистика авторитарная с миссией общечеловеческой, государственной, экономической или гуманитарная, побуждающая массы к самотворению, и журналистика без миссии - средство в руках каких-то сил, функционирующая по законам рынка, - две крайности. Третья также неудовлетворительна, поскольку она предполагает свою, индивидуальную, миссийку , к которой современный российский журналист еще не готов, справедливо считает Рац. К осуществлению коммуникативно-гуманитарной функции российская журналистика еще должна прийти, пройдя этап самолюбования, самодовольства и веры в свою непогрешимость, которые обрекают ее на элементарную непрофессиональность. Чтобы стать медиатором социальных процессов, современная журналистика России должна восстановить свой авторитет, наработав созидательный багаж... А пока тиражи газет и журналов катастрофически падают, о радио - и телевизионных передачах все меньше говорят...

Теорий много. Не потому ли Е. П. Прохоров в своем Введении в теорию журналистики не представляет их на обсуждение? Обруганный в прошлом за недостатки в теоретичности, он написал действительно фундаментальную теорию журналистики, отвечающую понятию теории в ее классическом варианте, как объективно проверенного (в данном случае историей) и системно представленного в понятиях знания. На сегодняшний день его теория, как представляется, сумела включить в себя все положительное знание о журналистике как социальном и профессиональном явлении. Она дает реалистические ориентиры российским журналистам, особенно в плане социально-политическом, правовом и этическом. Он, не полемизируя с другими теоретиками и идеологами от науки, учел изменившуюся реальность и предложил, как представляется, оптимальный вариант ориентировки в ней журналистам. В его теории сконцентрировано сущностное знание о журналистике в ее собственно профессиональном аспекте: блестяще изложены понятия, вскрывающие особенности журналистского текста, массовой аудитории, законы функционирования журналистского текста и др. Не менее блестяще он представил механизмы взаимодействия журналистики как социального института с другими институтами гражданского общества, дал понятие полифункциональности журналистской деятельности, сформулировал понятия журналистской информации, дезинформации и информационной безопасности. Он один из первых в своем первом издании Введение в теорию журналистики четко выделил основные аспекты этической и правовой деятельности журналистов и многое другое. При этом, его теория находится в оптимальном соотношении с представленным информативным материалом и вполне может быть основой для учебного пособия под названием Основы журналистики . Хотя экономическая сфера деятельности журналистики, так гротескно обнаружившаяся в современной России, в ней недостаточно освещена.

Однако реакция на множественность теорий не у всех такова. Другой известный теоретик журналистики С. Г. Корконосенко, также еще в советский период занимавшийся этой проблемой, активно включился в полемику, написав серию статей на эту тему: Динамика теории журналистики в современной России , Социожурналистика: в защиту концептуальной идеи , а также докторскую диссертацию на тему Социальные функции прессы в политической жизни страны , затем учебник Основы теории журналистики и учебное пособие совместно с В. В. Ворошиловым Право и этика СМИ . Учебник Основы теории журналистики примечателен тем, что в нем подчеркивается, что не всякое утверждение есть концепция, и представлены социально-политические, экономические и культурные основания построения целостной теории журналистики. Учебное пособие В. В. Ворошилова Журналистика ко всем раскрытым темам Прохоровым и Корконосенко представляет маркетинговые коммуникации в журналистике, экономику и менеджмент СМИ. Это, по сути, три концепции СМИ, существенно друг от друга не отличающиеся, потому что все нацеливают на осмысление журналистики как целостного явления, порожденного обществом на определенном этапе его развития и функционирующего по заданным обществом законам. Различие между концепциями лишь в репрезентативности и степени разработанности тем. При этом теория Е. П. Прохорова более сориентирована на журналистскую деятельность как таковую: результативности функционирования массовой информации, методологических основах деятельности журналистики, субъективной стороне функционирования журналистики (проблемы свободы и ответственности), характеристике форм массово-информационной деятельности (информационной политике, типах творчества, методологической культуре журналиста). Теория Корконосенко больше акцентирует внимание на содержательный ценностно-осмысленный характер деятельности журналистики. Учебник Ворошилова больше отвечает общеобразовательным целям. Он и представляет собой те Основы , за которыми стоят теории и Прохорова и Корконосенко, но уже с большей ориентацией на современные специализации в области журналистики: организацию рекламной деятельности, паблик рилейшнз, маркетинг и менеджмент СМИ. В наше время борьба за целостную концепцию журналистики - не блажь, не амбиции, а серьезное отношение к журналистской деятельности, понимание ее значимости для жизни людей и культуры, понимание того, что низведение этой профессии до уровня ремесла в настоящую эпоху непростительно, легкомысленно и эгоистично для проповедников ремесленничества в этой сфере. Это борьба за жизнь, которую, как отмечает А. Зиновьев, мы уже проиграли западнизму , благодаря нашим СМИ, проводящим доктрину информационной безопасности без учета новой социальной организации в России, вне оценки фактического состояния менталитетной сферы и др. Целостная теория журналистики акцентирует внимание журналиста на содержательный анализ культуры массовой аудитории и самоанализ, позволяет осмыслить механизмы взаимодействия между журналистикой как социальным явлением и массовой культурой, которую она формирует, а также предугадать тенденции этого взаимодействия. Утилитарно-практические ремесла представляют лишь технику подачи материала. Это техника, лишенная цели, в конечном счете, стреляет по самим журналистам, убивая их у подъездов своих домов и на передовой, которую они по своему легкомыслию и создают, являясь игрушкой и средством в руках неведомых им сил.